Мышьяк и Император

«Я не могу быть уверен в правоте Форсхувуда (Forshufvud) и Вейдера (Weider), но чтобы доказать их неправоту, их оппоненту придётся представить впечатляющую шляпу и надеяться, что в ней окажется кролик» – журнал Newsweek, рецензия на книгу Бена Вейдера «Убийство Наполеона».
Споры среди историков о причине смерти Наполеона начались в 1840 году, когда его останки были эксгумированы (в 11 утра 16 октября) и репатриированы во Францию ​​с острова Святой Елены. Споры достигли своего пика во время знаменитых «Дебатов века», организованных Наполеоновским обществом Америки 11 сентября 1994 года в Чикаго.
Был ли Наполеон отравлен мышьяком графом де Монтолоном (Montholon), его камергером, или он умер от рака желудка? Этот спор разделяет академические наполеоновские круги уже 150 лет и продолжает вызывать бурные дискуссии.
Во-первых, вывод об отравлении мышьяком, основанный на превосходной сохранности тела (на момент эксгумации тело Наполеона было обнаружено неповреждённым, а мышьяк действует как консервант (он до сих пор используется таксидермистами), по-видимому, опровергается тем фактом, что тело Генриха IV, извлеченное из гробницы революционерами, было обнаружено столь же неповреждённым.
Интересно отметить, что тело Альбины де Монтолон (Montholon), любовницы Наполеона на острове Святой Елены, было эксгумировано по инициативе её дочери Наполеоны. Согласно последним исследованиям, сохранность тела обусловлена ​​главным образом обезвоживанием, вызванным диареей, вызванной мышьяком. Консервирующие свойства самого мышьяка пока не доказаны.
Новые анализы волос Наполеона требуют той же осторожности, поскольку наличие мышьяка в волосах императора не было однозначно установлено. Это присутствие может быть следствием загрязнения из внешних источников и, следовательно, не иметь криминального характера.
По мнению химика Франсуа Распайля (François Raspail), мышьяк вездесущ, поскольку естественным образом проникает в живой организм. В 1841 году Офила (Ofila) также продемонстрировал, что мышьяк постоянно обнаруживается в тканях человека.
Существуют также сомнения относительно мотива преступления, если таковое имело место. Некоторые предполагают, что у Наполеона был ребёнок от жены Монтолона, что, разумеется, привело Монтолона в ярость.
Другие придерживаются мнения, что Альбина де Монтолон, безусловно, была любовницей императора с согласия мужа, но эта опасная связь не привела к появлению потомства.
Как сторонники теории отравления, так и её противники выдвигают противоречивые аргументы. В данной статье предпринята попытка разрешить спор, используя современные медицинские знания для решения этой проблемы.
Первая статья, выдвинувшая теорию об отравлении Наполеона мышьяком, появилась в журнале Nature 14 октября 1961 года. Одновременно она опровергала общепринятое мнение о смерти Наполеона от рака желудка.
Теория отравления была подтверждена в той же статье обзором истории болезни Наполеона во время его жизни на острове Святой Елены и утверждением, что императору была введена огромная доза каломели, что и привело к длительному отравлению мышьяком.
Каломель – это хлорид ртути, белый порошок, использовавшийся в то время как слабительное и кишечный антисептик.
Но прежде всего, именно анализ образца волос Наполеона подтолкнул к теории отравления, поскольку он выявил значительное содержание мышьяка, который мог быть дан Наполеону с преступным умыслом.
Чтобы избавить аудиторию от повторения общеизвестных фактов, я отсылаю интересующихся к переписке, последовавшей за публикацией статьи в журнале Nature и опубликованной в журнале Lancet в 1962 году.
Я не собираюсь снова комментировать результаты упомянутых выше анализов, проведенных Отделением судебной медицины в Глазго с использованием передовых нейтронных технологий (усовершенствованных в 1970-х годах). Я могу принять только интерпретацию этих анализов, сделанную Жаком Масе (Jacques Macé) и опубликованную в прошлом году. Я также никоим образом не оспариваю подлинность проанализированного образца волос, взятого на следующий день после смерти Наполеона, 6 мая 1821 года, и ныне находящегося в частной коллекции Бена Вейдера (Ben Weider).
Хорошо известно, что теория убийства была впервые выдвинута доктором Стеном Форсхувудом (Sten Forshufvud) в его книге «Кто убил Наполеона?». Впоследствии она была подхвачена Беном Вейдером (Ben Weider), который, независимо придя к тем же выводам, опубликовал их в работе, написанной совместно с Форсхувудом, «Убийство на острове Святой Елены». Мне кажется показательным, что сэр Рассел Брок (Russell Brock) в своей рецензии на книгу Форсхувуда не счёл его аргументы убедительными.
Книга Вейдера (Weider’s) также вызвала бурю эмоций и сомнений, но я не собираюсь раздувать этот спор. Стоит также упомянуть последнюю книгу Бена Вейдера «Был ли Наполеон отравлен?», опубликованную в 1999 году.
Кажется, нет необходимости повторять в очередной раз аргументы и контраргументы, приводимые сторонниками и противниками теории убийства. Я также не буду возвращаться к общеизвестным результатам анализа волос, которые, по моему мнению, ошибочно использовались для подтверждения теории отравления. Ряд наблюдений говорит против неё. Отсутствовали характерные клинические симптомы хронического отравления мышьяком, такие как резкая потеря веса, потеря ногтей, жировая дистрофия печени (стеатоз), пигментация кожи, очаговые кровотечения в виде тёмно-красных пятен на внутренней поверхности желудка, линии Миса и неврологические симптомы.
Более того, длительное применение мышьяка приводит к почечной недостаточности и анурии (то есть отсутствию мочи). Ничего подобного не было отмечено в отношении Наполеона, и ни один врач, включая присутствовавших на вскрытии, не обнаружил никаких доказательств этого.
Также не было отмечено никаких признаков вазодилатации (то есть покраснения) – характерного признака воздействия мышьяка на кровеносные сосуды.
Другие характерные признаки хронического отравления мышьяком при вскрытии были признаны отсутствующими, в частности, гиперкератоз, то есть утолщение чешуйчатого слоя кожи на руках и ногах. Что касается общего отсутствия волос на теле, отмеченного при вскрытии, то это, действительно, характерная черта отравления мышьяком, но в равной степени может быть объяснено гормональным синдромом, диагностированным у Наполеона.
В связи со всем этим я счёл целесообразным вновь рассмотреть протоколы вскрытий, проведённых через двадцать часов после смерти Наполеона, одно из которых было составлено Франческо Антоммарки (Francesco Antommarchi), официальным врачом Наполеона и его соотечественником с Корсики. Этот отчёт был опубликован в его труде «Последние мгновения Наполеона».
Важно отметить превосходную репутацию Антоммарки, несмотря на его молодой возраст (29 лет), как анатома и патолога; он был хорошо известен в Италии. Он оставался рядом с Наполеоном на острове Святой Елены до самой смерти в 17:49 5 мая 1821 года.
Несмотря на отдельные проблемы, начавшиеся летом 1817 года, здоровье Наполеона вплоть до середины сентября 1820 года казалось относительно хорошим. Однако он страдал от периодических приступов сильной слабости, и можно сказать, что у него были проблемы со здоровьем на протяжении всей жизни. Действительно, даже в этом вопросе историки расходятся во мнениях.
Начиная с 18 сентября 1820 года начали проявляться более очевидные симптомы, и с этой даты можно наблюдать развитие одной конкретной болезни — перемежаемой периодами рецидивов и ремиссий — у Наполеона. Я изучил рассказы, оставленные соратниками Наполеона на острове Святой Елены: графом Шарлем Тристаном де Монтолоном (Charles Tristan de Montholon), маркизом Эммануэлем Лас Казом (Emmanuel Las Cases), бароном Гаспаром Гурго (Gaspard Gourgaud), доктором Барри О’Мира (Barry O’Meara), доктором Франческо Антоммарки (Francesco Antommarchi), графом Анри Гратьеном Бертраном (Henri Gratien Bertrand), Луи Маршаном (Louis Marchand — старшим камер-камердинером Наполеона в течение 10 лет), а также докторами Генри (Henry) и Стокоу (Stokoe).
Все они согласны. Наполеон страдал от расстройства желудка, боли в верхней части живота, анорексии, тошноты, рвоты, икоты (раздражения диафрагмы), дизурии, летаргии, лихорадки, диареи, запора, спазмов в животе, чрезмерной слабости, обильного потоотделения и проблем с кровообращением. Действительно, врачебная тайна здесь была не очень развита!
В апреле 1821 года здоровье Наполеона значительно ухудшилось, и доктор Арнотт (Arnott), британский военный хирург, призванный помочь, взял на себя лечение императора, до тех пор находившегося под наблюдением доктора Антоммарки.
3 мая, несмотря на возражения Антоммарки, Арнотт ввел пациенту 64,8 сантиграмма каломели, дозу в 5 раз превышающую обычную, назначенную совместно с докторами Шорттом (Shortt) и Митчеллом (Mitchell). Через пять или шесть часов у пациента развилась сильная реакция: началось постоянное внутреннее кровотечение, проявившееся черной рвотой, дегтеобразным стулом, обильным потом и учащенным пульсом. Смерть наступила через два дня.
Зная, что его отец, Шарль Бонапарт, умер от рака желудка (он умер в состоянии кахексии 24 февраля 1785 года в возрасте 39 лет), и, будучи убеждённым, что страдает той же болезнью, Наполеон распорядился провести вскрытие после его смерти. Он хотел, чтобы сын знал об этой предрасположенности.
То, что у отца Наполеона был рак желудка, общепризнанно, однако сторонники теории отравления подвергают это предположение сомнению. Более того, Вейдер (Weider) ссылается на работу Центра исследований Ардмора в Пенсильвании (Ardmore Center for Research in Pennsylvania), согласно которой рак желудка не является наследственным заболеванием, и на французского врача Мишеля Ибоса (Michel Ibos), который также постулирует, что рак желудка не является наследственным заболеванием.
Однако, согласно последним статистическим данным, наследственные факторы играют определённую роль в развитии рака желудка, хотя их влияние невелико. Установлено, что риск развития рака желудка в три раза выше в семьях, где один или несколько членов семьи страдали этим заболеванием.
Способы консервирования продуктов питания и окружающая среда также играют значительную роль в развитии рака желудка. Оба эти фактора дополняют генетический фактор и оказывают своё влияние с раннего возраста.
Было бы интересно изучить статистику заболеваемости различными видами рака на Корсике. Однако её не существует.
С другой стороны, мне удалось изучить статистику заболеваемости различными видами рака в разных странах. Интересно, что в Италии заболеваемость раком желудка вдвое выше, чем во Франции. Стоит вспомнить, что Наполеон родился на Корсике.
Отчёт Антоммарки о вскрытии совпадал – за исключением одной детали – с наблюдениями, сделанными независимо 17 присутствовавшими лицами, восемь из которых были врачами: Антоммарки, Генри, Шортом, Бертоном, Ливингстоном, Митчеллом, Ратледжем и Арноттом.
Все они диагностировали рак желудка, осложнённый хронической перфорацией и кровотечением, а также связанный с хроническим воспалением желудка.
Однако, читая отчёт Антоммарки, я заметил противоречие в его описании печени. Сначала он заявил, что печень не имела видимых отклонений, а несколькими строками позже добавил, что она была поражена хроническим гепатитом.
Подобные противоречия допускают множество толкований.
Парадоксально, но позже Антоммарки утверждал, что Наполеон умер от хронического воспаления желудка и острого гепатита (воспаления печени), усугублённого климатом острова Святой Елены. Антоммарки решительно отстаивал теорию, что гепатит был вызван местным климатом, ещё задолго до смерти Наполеона. Даже после возвращения с острова Антоммарки продолжал настаивать на этом диагнозе, несмотря на отсутствие каких-либо очевидных отклонений в печени, за исключением её несколько увеличенных размеров, как он сам отметил при вскрытии. В этом вопросе подозревается некое скрытое политическое влияние. Увеличение печени – вследствие жировой дистрофии – является одним из характерных последствий отравления мышьяком.
При вскрытии печень Наполеона оказалась большой и здоровой. Большой, но далеко не патологически увеличенной.
Вскрытие тела Наполеона предоставило и другие медицинские данные, но важно подчеркнуть, что в то время вскрытие не могло использовать микроскопическое исследование тканей, поскольку эта процедура ещё не существовала. Описания основывались исключительно на внешнем виде тела и органов, видимых невооружённым глазом.
Одна деталь особенно привлекла моё внимание в ходе работы над этим исследованием. Сторонники теории отравления, в частности Бен Вейдер, утверждают, что у Наполеона не было никаких признаков рака. Они подчёркивают резкую потерю веса, типичную для рака желудка, и его тенденцию к распространению на другие части тела. Бен Вейдер указывает на то, что Наполеон во время болезни не чувствовал опухоли в желудке.
Однако Наполеон не мог чувствовать рак в желудке, во-первых, из-за расположения пораженной болезнью части желудка – эта часть была прикрыта печенью; и во-вторых, из-за диффузного варианта рака.
Чтобы внести свой вклад в дискуссию, я не только заново изучил протоколы вскрытия, о которых идёт речь, но и переосмыслил все симптомы, которые испытывал Наполеон в период с момента прибытия на остров Святой Елены (на борту «Нортумберленда», с 600 книгами в сундуках) в середине октября 1815 года до самой смерти. В свете этого нового исследования я предполагаю, что Наполеон действительно страдал раком и умер от осложнений, вызванных смертельной дозой каломели.
Назначение каломели (рецепт, который непреднамеренно, но непосредственно привёл к его смерти) за два дня до смерти Наполеона было врачебной ошибкой, а не преступлением. Следовательно, случайными убийцами были врачи Арнотт, Шорт и Митчелл, но если бы они не совершили эту профессиональную ошибку – без сомнения, добросовестно! – и, принимая во внимание результаты вскрытия и современные медицинские знания, Наполеон умер бы от рака примерно через 6 месяцев.
Я считаю, что это так, несмотря на категоричные заявления Б. Вейдера о том, что вскрытие не выявило «абсолютно никаких доказательств» для диагноза рака.
Бен Вейдер обосновывает это удивительное утверждение отсутствием раковой опухоли в желудке при вскрытии. Обширный патологический процесс, затрагивающий внутреннюю поверхность желудка, интерпретируемый Антоммарки как раковая язва и скиррозное утолщение, Б. Вейдер объясняет воздействием каломели. Однако рак желудка во многих случаях не принимает форму опухолевой массы, а поражает желудок более диффузно, вызывая утолщение стенки и изъязвление внутренней поверхности, как и описывал Антоммарки. Химическое повреждение могло бы поразить всю слизистую оболочку желудка и нижнюю часть пищевода, но этого не произошло. Поскольку части желудка, особенно устье пищевода и большая кривизна, были интактны (рак преимущественно поражает малую кривизну), я заключаю, что эта картина больше соответствует диффузной форме рака, чем химической коррозии.
Острое отравление мышьяком обычно поражает слизистую оболочку желудка равномерно, вызывая отёк и, как правило, очаговые кровотечения в виде тёмных пятен. При вскрытии такой картины не наблюдалось.
Существует возможное объяснение серьёзного ухудшения здоровья Наполеона за несколько дней до его смерти. Не было отмечено, что перфорация желудка, вызванная раком, хотя и запечатанная воспалительной реакцией, прижимающей желудок к печени, могла вызвать сильную боль в животе, которую, как мы знаем, испытывал Наполеон. Я полагаю, что именно это состояние спровоцировало критическое ухудшение здоровья Наполеона.
При вскрытии было зафиксировано наличие перфорации. По мнению Форшуфвуда, чрезмерная доза каломели, данная Наполеону за 48 часов до смерти, могла объяснить патологические изменения в желудке. Однако я сомневаюсь, что перфорация была настолько недавней, поскольку при вскрытии она не только была полностью запечатана, но и прочно прикреплена к поверхности печени. Это говорит о том, что перфорация произошла до всасывания каломели.
Частые болезни, которыми Наполеон страдал с 1815 года, обострились в последние два года его жизни.
Он начал полнеть в 1805 году. Это стало особенно заметно в 1815 году; в конце концов, он стал тучным и умер от ожирения. Это важное утверждение, особенно подчёркиваемое сторонниками теории отравления, требует рассмотрения, поскольку оно находится в центре известного противоречия.
Несколько человек из окружения Наполеона отметили его потерю веса, не только Монтолон, который, по словам Бена Вейдера, упомянул об этом, чтобы отвести подозрения в отравлении. Отмечая, что Наполеон был «необычайно тучным» перед смертью, Антоммарки также сказал, что «он (Наполеон) сильно похудел».
В другом случае он ещё больше настаивал на потере веса Наполеона:
«Он сильно похудел, он истощён».
По его словам, конечности и грудь Наполеона были истощены, но не так сильно, как живот.
Арнотт также обнаружил, что ноги и бёдра пациента были тонкими.
16 апреля 1821 года Арнотт обнаружил Наполеона «худее, чем в последний раз, когда ему довелось его видеть».
На вскрытии Антоммарки утверждал, что «император сильно похудел с момента прибытия на остров Святой Елены (и что) он стал меньше четверти своего прежнего размера». Более того, известно, что некоторые измерения тела Наполеона во время вскрытия производил сам Антоммарки.
Однажды Наполеон сказал Антоммарки, говоря о своих ногах:
«(…) они изношены (…); видите ли, ничего не осталось: одни кости».
На что Антоммарки ответил, что такая хрупкость – следствие болезни.
В своих «Мемуарах» Маршан приводит схожие показания.
Сам Монтолон, говоря о болезни Наполеона:
«Он такой же худой, как в 1800 году, а я по сравнению с ним выгляжу большим и толстым».
Таким образом, не остаётся никаких сомнений в том, что Наполеон действительно похудел.
Однако один момент не был должным образом подчеркнут. Наполеон умер не от запущенного рака, а от осложнения, в его случае – желудочно-кишечного кровотечения. При вскрытии не было обнаружено никаких метастазов, за исключением регионарных лимфатических узлов, связанных с желудком. Метастазы обычно сопутствуют раку на поздней стадии. Хотя эта последняя деталь подразумевает, что рак, вероятно, уже не ограничивался только самим желудком, тем не менее, он находился на ранней стадии распространения, и поэтому было слишком рано ожидать резкой потери веса у пациента. Потеря веса всегда сопровождает рак желудка на поздней стадии. То же самое происходит и при хроническом отравлении мышьяком, вопреки мнению Рене Мори (который утверждает, что «ожирение также является отличительным признаком хронического отравления мышьяком») и Бена Вейдера, который в качестве доказательства приводит подборку симптомов отравления мышьяком, перечисленных без ссылок на источники.
Я ознакомился с рядом работ по этой теме. Все они утверждают, что значительная потеря веса является симптомом хронического отравления мышьяком. На момент смерти Наполеона, ввиду замедленного развития рака, истощение ещё не было выражено, хотя Монтолон и другие наблюдали очевидную потерю веса незадолго до его смерти и при вскрытии.
Рассмотрим теперь вопрос о регионарных лимфатических узлах желудка, обнаруженных при вскрытии и упомянутых выше.
Форсхувуд утверждает, что разъедание желудка, вызванное большой дозой каломели, может иметь все признаки рака. Разъедание желудка возможно, но определённо не уплотнение и увеличение регионарных лимфатических узлов. И всё же, именно такие результаты были получены при вскрытии, описанном Антоммарки, который, как вы помните, был единственным присутствовавшим патологом.
Плотные и увеличенные лимфатические узлы убедительно указывают на метастатическое распространение рака, то есть на первую стадию диссеминации. На более поздней стадии диссеминация поражает другие органы, в частности печень, но преждевременная кончина Наполеона вследствие внутреннего кровотечения исключила это развитие.
Единственным абсолютным доказательством того, что у Наполеона действительно был рак желудка, было бы микроскопическое исследование соответствующей ткани. Это также возможно на мумифицированных тканях. В настоящее время это единственный способ подтвердить наличие раковой опухоли. К сожалению, нам известно, что потомки Наполеона отказываются от доступа к его останкам.
Я хотел бы привести ещё несколько аргументов против отравления мышьяком.
Действительно, слабость в ногах у Наполеона можно рассматривать как проявление невропатии, то есть нервного расстройства, вызванного мышьяком, но это состояние может сопровождать и другие заболевания, например, рак, и только клиническое обследование позволит поставить однозначный диагноз. В этой связи следует помнить, что Наполеон получил множество травм, особенно в области ног, которые причиняли ему боль, как во время военной службы, так и после её окончания.
По словам генерала Бертрана, в агонии Наполеон терял сознание и больше к нему не возвращался. Мы помним его крайнюю слабость в последние дни жизни и учащённый пульс, отмечавшийся во время агонии. Эти симптомы были интерпретированы в пользу отравления мышьяком. Однако внутреннее кровотечение вызывает те же последствия, как и состояние шока. Наполеон также страдал от продолжительной и мучительной тошноты. И то, и другое часто сопровождает рак желудка. Этот аргумент также использовался, на мой взгляд, ошибочно, в пользу гипотезы об отравлении.
Я неоднократно упоминал аргументы Рене Мори в пользу отравления. Чтобы подтвердить свои слова, он, среди прочего, ссылается на известного токсиколога профессора Леона Деробера (Léon Derobert) и цитирует отрывки из его книги «Интоксикации и профессиональные заболевания», опубликованной в 1984 году.
Профессор Деробер отмечает, что, как широко известно, мышьяк обладает канцерогенным действием. Однако для этого должны быть определённые предпосылки: длительное воздействие и в малых дозах, а также предрасположенность к раку, наследственная или приобретённая. И он добавляет:
«Рак всегда развивается на основе уже имеющегося гиперкератоза».
Рене Мори ссылается на это утверждение, чтобы подкрепить свою аргументацию о роли мышьяка в развитии рака желудка. Однако уже имеющийся гиперкератоз относится только к эпидермоидным ракам, в основном кожи, а не желудка.
Более того, вскрытие не выявило (за исключением желудка, который был сильно разрушен) никаких внутренних патологий, связанных с употреблением мышьяка, поэтому подтвердить теорию отравления невозможно. Хорошо известно, что хроническое отравление мышьяком приводит к развитию злокачественных опухолей, прежде всего печени. Однако печень Наполеона была здоровой.
Хроническая депрессия, которой страдал Наполеон, кажется мне ещё одним аргументом в пользу рака. Наполеон был предрасположен к депрессии. Истощённый меланхолией, подавленный печалью, сожалениями и безразличием потомков, он всегда носил с собой дозу яда на случай, если поддастся искушению покончить жизнь самоубийством; что он, собственно, и попытался сделать в 1814 году.
Моральное беспокойство, вызванное преднамеренными унижениями, мелкими обидами и стрессом, усугублённым меланхолией и вынужденным бездействием, могло – согласно современным медицинским представлениям – создать благоприятную ситуацию для развития рака. Однако эта деталь не была рассмотрена ни одним учёным.
Было бы неуместно и, прежде всего, бессмысленно повторять другие аргументы, выдвигаемые некоторыми экспертами в поддержку раковой гипотезы. Я просто отсылаю интересующихся к многочисленным публикациям на эту тему. Цель данного исследования – внести новый элемент в дискуссию, который, я надеюсь, может разрешить её, доказав, что Наполеон умер от осложнений рака желудка, вызванных введением смертельной дозы каломели.
В этом контексте уместно обратить внимание на значительное количество выражений, таких как, среди прочего, «вероятно», «возможно», «это могло бы означать, что…», «нельзя исключить, что…», «есть большая вероятность, что…», «существует вероятность», «исторически не достоверно», «эти элементы фактически указывают на возможность…» и т. д. и т. п., встречающихся в трудах тех, кто придерживается версии отравления.
Бен Вейдер и Рене Мори, похоже, единственные, кто никогда не сомневался и не задавался вопросами, которые позволили бы интерпретации, отличные от их собственных. Однако наука, как мы все знаем, – сложная и зачастую деликатная область.
Что касается моих теорий относительно рака Наполеона, то и здесь остаются некоторые неясности, в частности, невозможность однозначного толкования симптомов его болезни с 1817 года.
Продолжительность симптомов – четыре года – рассматривалась как фактор, указывающий на отравление, и также рассматривалась врачами, присутствовавшими на вскрытии, как фактор, подтверждающий наличие гепатита. Действительно, четырёхлетний период кажется слишком длительным для рака желудка, который обычно проявляется лишь около года, прежде чем достигает конечной стадии.
Но, с другой стороны, не следует забывать, что только с сентября 1820 года, то есть за восемь месяцев до смерти, появились взаимосвязанные симптомы, указывающие на развитие одного заболевания. Раку желудка часто предшествует хронический гастрит или язва желудка, и симптомы, вызванные этими состояниями, могут сохраняться длительное время, даже годами. Поскольку язва желудка действительно была обнаружена при вскрытии Наполеона, длительность его болезни не обязательно следует интерпретировать как длительное отравление, как полагают Форсхувуд и Вейдер, а можно рассматривать как результат хронического гастрита, приведшего к раку.
Наконец, считаю важным подчеркнуть, что за последние 80 лет в области токсикологии был достигнут значительный прогресс в методах обнаружения мышьяка, однако результаты по-прежнему трудно интерпретировать, как это, среди прочего, продемонстрировал случай Беснара в пятидесятые годы.
Признаюсь также, что во время работы над этой статьей я неоднократно чувствовал себя в опасности, сталкиваясь с некоторыми аргументами, отличавшимися от моих собственных, в частности, с аргументами Форсхувуда. Признаюсь также, что меня порой соблазняла логика его рассуждений и одновременно вводила в заблуждение неоднозначность некоторых неясных и противоречивых симптомов и некоторых инцидентов, происходивших в окружении императора.
В связи с этим я не могу полностью опровергнуть версию об отравлении мышьяком, но убеждён, что это просто совпадение, и что Наполеон действительно страдал раком и преждевременно умер от острых осложнений, вызванных раком, причём непосредственно из-за приёма смертельной дозы каломели.
В медицине общеизвестно, что любая интерпретация симптомов любого заболевания может быть субъективной, как со стороны пациента, так и со стороны врача. Именно поэтому только лабораторные исследования, такие как рентгенология и биохимия, могли привести – и то не безошибочно! – к однозначному диагнозу. Учитывая важность и статус Наполеона, всегда существовал риск того, что медицинские заключения могут быть изменены по политическим причинам. Именно поэтому только обновлённый анализ вскрытия, три независимых отчёта о котором совпадают, показался нам вероятным, позволившим бы приблизиться к истине, поскольку, к сожалению, гистопатологические методы в данном случае в настоящее время нам недоступны.